Семья Подольских приехала в Лукоянов из села Пикшень Болдинского района в 20-х годах прошлого века. У супругов Михаила Александровича и Екатерины Ивановны родились четверо детей: Клеопатра, Николай, Александр и Борис. Всех Подольских отличал высокий уровень образованности и духовной культуры. Сегодня наш рассказ об Александре Михайловиче Подольском.

Он увлекался садоводством, был последователем Мичурина. Создал в Лукоянове сад, в котором культивировались мичуринские сорта яблонь, груш, слив, вишни. Именно здесь лукояновцы познакомились с лучшими традиционными русскими и новыми мичуринскими сортами яблок: Славянка, Пепин шафранный, Бельфлер-китайка, Белый налив, Грушовка, Скрыжапель, Антоновка, Штрейфлинг, несколькими сортами китайки. В саду было более ста яблонь! Лукояновцы узнали, что в нашей местности можно выращивать пусть небольшие, но вкусные арбузы, а также дыни и виноград.

Мне посчастливилось познакомиться с внучкой Александра Михайловича Подольского Любовью Семёновной Саратовой в один из её приездов в родной город. Сидя на залитой солнцем скамейке около городского храма, я слушала собеседницу и словно заново открывала и узнавала свой родной город…

Подольские

- Нынешний Лукоянов - это уже другой город. Прежний - город людей, родившихся, воспитанных, получивших образование до революции: Солопаевых, Магницких, Тихомировых, Владимирских, Свешниковых… Это была интеллигенция, которая не отделяла себя от народа, стремилась нести просвещение в массы. Их дома были забиты книгами, во многих стояло пианино, на котором обязательно лежала стопа нот.

Моя бабушка Мария Викторовна Цветкова, дочь болдинского священника, окончила Нижегородское епархиальное училище, став самой молодой в губернском городе классной дамой. В ту пору ей было 18 лет. Затем она поступила в Москву на Высшие женские медицинские курсы. Тогда это было первым высшим учебным заведением для женщин.

Из дома могли помочь только продуктами, поэтому все четыре года она училась и работала одновременно. Молодых сил хватало и на премьеры Станиславского, и на лекции Ключевского, на которые бегали студенты всех вузов.

А замуж Мария Викторовна вышла за простого болдинского парня Александра Подольского. Однажды я задала вопрос: как же так получилось? Бабушка улыбнулась и сказала: «Саша с четырнадцати лет занимался селекцией и так увлечённо, с жаром об этом рассказывал, что я пропала!»

Мой дед окончил нижегородскую семинарию - на то была воля его отца, тоже священнослужителя. Но, как только родительское давление ослабло, сложил с себя полномочия священника, поступил в Козельский педагогический институт. Там, в Козельске, он и познакомился со знаменитым селекционером Мичуриным. Именно Иван Владимирович стал для деда авторитетом. А вот о Лысенко, который был тогда в фаворе, он отзывался коротко: прохвост!

С 1946 года, с первых дней организации в Лукоянове сельскохозяйственной школы, Подольский бессменно являлся её преподавателем. Он относился к своей работе очень серьёзно, щедро делился знаниями с учениками, готовил квалифицированные колхозные кадры.

Подольский долгое время преподавал математику, хотя имел способности и к другим наукам. Он был полиглотом, читал на девяти языках. В семинарии изучил древнегреческий, латынь и церковно-славянский. Знал английский, но при этом подчёркивал, что из-за отсутствия разговорной практики говорить свободно не умеет, зато чтение книг не вызывает затруднений. Французский выучил сам по словарям и литературе. Знал и эсперанто.

В той же сельхозшколе было много учащихся из мордовских сёл. Чтобы девочки и мальчики лучше могли понять математику и полеводство, он освоил эрзянский. И, бывая каждые выходные на рынке с дедом, я видела, как он общался с продавцами именно на эрзянском языке. А дома читал нам «Энеиду» Котляревского на украинском языке, который простодушно считал вариантом русского. И, конечно, дед прекрасно знал русский язык.

Сад

Но всё же самым главным делом его жизни был сад, раскинувшийся над Казённым прудом. Такого сказочного места я потом не встречала нигде. Сейчас сада уже нет, на его месте построены жилые дома улицы, по праву названной Садовой.

Город выделил сельхозшколе 35 соток земли рядом с садом Подольского - под «Школу садовода». Руководил ею Александр Михайлович.

На выделенных землях был разбит плодопитомник. Он давал прекрасный сортовой материал и для колхозных садов, и для садоводов-любителей. С образцами из опытных делянок дед ездил на областные сельхозвыставки и даже на ВДНХ.

Постепенно о Подольском узнали практически во всей стране. В семейном архиве сохранилась часть его переписки с садоводами и садоводческими организациями Костромы, Кирова, Челябинска, Грузии, Полтавы, Горького… Они пишут, что читали в прессе о новых сортах винограда, которые удалось вывести деду, и просят саженцев, чубуков, совета в разведении личных и коллективных садов, делятся своим опытом. Все живые, интересные письма на близкую Александру Подольскому тему: как нашу землю украсить садами.

Сад, огород и цветник отличались фантастическим многообразием растений. Сортов крыжовника, вишни, сливы, смородины, малины было очень много, и дед с азартом и очень интересно рассказывал о разнице между ними. Только однажды в ботаническом саду Ялты мне встретилась научный сотрудник, которая так же страстно рассказывала о жизни деревьев, как это делал дедушка.

Он любил удивлять, выращивал то, что ещё никто не выращивал в средней полосе: иргу, белую акацию, карандаль, церападус, все виды садовой ежевики, виноград. Плодоносила и крупная южная черешня. Но самой большой его любовью были груши. Дед долго вынашивал идею скрещивания диких сортов с южными, чтобы вырастить зимоустойчивый сорт для средней полосы России. Много лет он занимался виноградом, опыляя морозоустройчивый сорт Буйтур пыльцой южных сортов.

Конфитюрная фабрика

Лукоянов всегда славился садами и пасеками. Он словно был пропитан запахом мёда и яблок. Летом бабушка у нас работала, как конфитюрная фабрика. Поэтому мне запомнилось, как она вежливо просила: «Любушка, помоги набрать три тазика крыжовника». Три тазика - это не самое худшее, это фиксированная величина. Худшее звучало как: «Пойдём, Любушка, оберём кустик...». А кустики такие, что с них можно было набрать несколько вёдер ягод!

И мы шли, собирали эти ягоды, а потом обрабатывали. Причём варенье варилось по всем правилам: смородину и крыжовник остригали, а последний ещё и вспарывали, из вишни удаляли косточки. Ароматное, пропитанное летом, сваренное с большой любовью лакомство рассылалось всей родне.

Лазили ли мальчишки в наш сад? Да, конечно. Возможно, и не только мальчишки. Бабушка с гордостью говорила: «У нас яблоки хранятся до следующего июня!» «А у нас ваши - до июля!» - хитро отвечали соседи. Но чаще всего дедушка просто выставлял вёдра с яблоками на улицу - берите!

Семья, воспитание, праздники

Дедушка всегда говорил, что семья должна жить по нерушимым законам: дети обязаны учиться и получить образование; на Новый год нужна ёлка; в доме должно быть чисто и красиво. Бабушка работала акушеркой, но дом и хозяйство успевала вести так, чтобы было «чисто и красиво». А ещё она умела шить, вязать, вышивать и, разумеется, готовить на всю большую семью.

Был такой случай. Зимой сильно пострадал Миша - сын Подольских. Мальчишки катались, цепляясь за проезжавшие санки. Зацепился и Миша. Ямщик, видимо, был не в духе и протянул нагайкой озорника по спине. На конце нагайки - кожаный мешочек с грузом, который повредил один из позвонков мальчика.

Лечить пострадавшего согласился врач, практиковавший в Крыму. Необходимо было долгое, в течение года, лечение. Нужны были деньги. Бабушка с дедом продали всё, что можно, и не раздумывая вместе с дочерью Машей уехали в село Большая Аря, где им предложили высокооплачиваемую работу.

Через полтора года, расплатившись за лечение, вернулись в Лукоянов. С этих пор у них ночевали все арские жители, которые приезжали в райцентр по делам. Для меня, маленькой девочки, это было большим счастьем: напившись чаю, они начинали рассказывать случаи из жизни. Длинные, красочные и очень интересные.

Лечение в Крыму дало результат. Мой дядя выздоровел, долгое время работал офтальмологом.

Дедушка был человеком широкой души. Он охотно делился и знаниями, и книгами. Запомнился такой случай. Однажды я подошла к дедушке и попросилась поиграть с уличными ребятами. От них набралась всяких «словечек». Дедушка протянул мне книгу из своей библиотеки и предложил дать почитать её друзьям - для самообразования.

А какие праздники проводились в дедушкином доме! Задолго до Нового года мы, дети, делали игрушки. Фольгу от чайных коробочек бабушка собирала весь год. В неё мы заворачивали грецкие орехи и сладости. Дедушка наряжался медведем: он выворачивал тулуп и катал нас, малышню, на спине…

Труженик

Подольский - великий труженик. Дед часто повторял: хорошая жизнь даётся медленным, постоянным трудом. Возле дома был цветник: гладиолусы, розы, астры, пионы и семьдесят сортов георгинов. Вы представляете, сколько труда надо, чтобы их каждую осень выкопать, положить на хранение, а потом высадить? И это при том, что требовался особый уход и винограду. Опыление он делал тоже вручную. Ещё преподавал, вёл лекции, общался с агрономами, проводил практические занятия в саду и вёл обширную переписку с садоводами. Осенью начиналась распродажа саженцев.

Дед был разносторонним человеком. Один из его талантов - умение чертить карты для землеустройства и землепользования. Это была кропотливая, ночная работа, которая неплохо оплачивалась. Поэтому когда с деньгами становилось туго, бабушка спрашивала: «Саша, не пора ли тебе начертить карту?»

Послесловие

Я любила дедушкин сад и много читала, но ни литератором, ни садоводом не стала. Сидя на сундуке в кухне, подолгу и с увлечением слушала рассказы дедушки об истории нашей страны. Уже тогда я понимала, что история России грандиозная и очень сложная. И, выбирая, куда пойти учиться после школы, остановила свой выбор на истфаке. Дедушки уже тогда не было в живых. Он умер в 1957 году, когда мне было тринадцать лет.

Конечно, мои детские и подростковые воспоминания связаны с нашим садом. Дедушка был душой и движущей силой большого коллективного дела - питомника. Я понимала уже тогда, что с бригадами своих учеников он вёл там бесконечную практику. Сеянцы, саженцы, прививочный материал, качество подвоя, ожидание результата, исправление ошибок - вот тот взрослый мир, который откликался во мне на слово «питомник». Помню, как усталый загорелый дед опускал ноги в таз с холодной водой и считал, сколько километров сегодня отшагал…

Весь его труд, его стремление, трудолюбие было оценено именно тогда, когда его не стало. Он жил для будущего.

Лариса СТЕШИНА